Arguments
Дорога к двум градусам, часть третья: о справедливости, инерции и честном разделе оставшегося углеродного бюджета
Опубликовано 9 декабря 2015 года, автор Andy Skuce
В первой части этой серии сообщений рассматриваются последствия упований на CCS и BECCS как на средства достижения 2С. Во второй части детально рассмотрены аргументы Кевина Андерсона, доказывающего, что сценарии IPCC c целью 2 градуса С искажены в пользу сомнительных технологий отрицательной эмиссии, и что они, следовательно, преуменьшают революционные изменения в энергетических системах и экономике, которые мы должны совершить в ближайшее время. В этой последней части, будут рассмотрены проблемы честного распределения будущей эмиссии из оставшегося углеродного бюджета, а также мобилизации средств, необходимых для адаптации к изменению климата, с учетом очень неравного прошлого и настоящего.
До сих пор экономический рост был движим и поддерживался в основном за счет ископаемого топлива. Европа и Северная Америка рано приступили к индустриализации, и с 1800 по 1945 год этот рост был основан главным образом на использовании угля. После Второй мировой войны был период быстрого (~ 4% в год) экономического роста в Европе, Северной Америки и Японии, продолжительностью около тридцати лет, французы называют его Les Trente Glorieuses - славное тридцатилетие. Экономическая экспансия сопровождалась огромным ростом потребления нефти, угля и природного газа. Затем в странах с развитой экономикой последовал тридцатилетний период медленного роста (~ 2%), с колебаниями потребления, вызванными пертурбациями цен на нефть и распадом Советского Союза. В этот период потребление нефти и угля продолжает расти, но не так устойчиво, как раньше. После этого, в конце ХХ века, стартует экономический рост в Китае, с огромным увеличением потребления угля.
Источник данных об эмиссии - CDIAC. Cм. также пост в SkS The History of Emissions and the Great Acceleration
Если мы хотим добиться стабильного климата, мы должны обратить этот рост эмиссии вспять, причем за более короткий период времени, одновременно поддерживая экономики развитых стран и, самое главное, оставляя возможность экономического роста для большинства человечества, для людей, которые еще не испытали преимуществ жизни среднего класса развитых стран.
Эмиссия по странам и регионам:
Из графика можно видеть, что ЕС (и его предшественники), Северная Америка и Советский блок / Россия доминировали до ~1970 года, после чего они начали стабилизироваться. После этого другие регионы мира увеличили потребление ископаемого топлива. Около 2000 года начинается взлет эмиссии Китая, связанный с быстрым ростом его экономики.
Для климата имеет значение накопленная, а не текущая эмиссия. Ниже приведен график, показывающий, как менялся вклад регионов мира в суммарную накопленную эмиссию.
В 2015 году ЕС, Северная Америка и страны бывшего Советского Союза по-прежнему ответственны за 60% совокупных выбросов. Иными словами, даже сегодня народы в Северном полушарии, состоящие из людей в основном европейского происхождения, ответственны за более чем половину проблемы глобального потепления, но их относительная доля быстро падает, по мере того, как остальная часть мира догоняет их.
Как выглядит текущая эмиссия в расчёте на человека в год?
Из Chancel and Piketty (2015) Таблица слева показывает эмиссию на душу населения как она обычно рассчитывается, а правая отражает эмиссию с поправкой на выбросы СО2 для производства импортированных товаров.
Даже если западные европейцы, американцы и бывший советский блок как регионы эмиттируют меньше остального мира, при расчете на душу населения эти регионы по-прежнему выбрасывают больше СО2, чем их справедливая доля. Это особенно верно для североамериканцев, которые превосходят среднемировой показатель более чем втрое. Если учесть тот факт, что Северная Америка и Европа часть своего потребления обеспечивает за счет производств в Азии и Латинской Америке, дисбаланс становится еще более очевидным, это иллюстрирует таблица справа. Китай, если учесть его экспорт, имеет средние показатели эмиссии на душу населения.
Учитывая прошлое и текущую эмиссию, а также необходимость резкого сокращения выбросов в течение следующих нескольких десятилетий, как мы могли бы справедливо разделить бремя такого сокращения?
Инерция и справедливость
В недавней работе Peters и др. 2015 рассматривается вопрос, как быстро США, ЕС и Китаю придется сократить свои выбросы для достижения 2С. При этом используется подход, впервые примененный в работе Raupach и др. 2014, согласно которому "пирог" можно разделить двумя способами:
а) "Инерция" - раздел пропорционально скорости, с которой страны "поедают" этот пирог
б) "Справедливость" - равная доля для каждого, основываясь на будущей численности населения, когда нас будет 9 миллиардов человек.
Эти два разделения, плюс среднее между ними, выглядят следующим образом:
Доля Северной Америки на базе "инерции" составляет 19% от оставшегося бюджета, в то время как при "справедливости" она падает до 5%. С другой стороны, доля Индии при этом увеличивается с 7% до 25%. Предоставление некоторой степени справедливости дает развивающимся странам больше пространства для роста за счет увеличения выбросов, в то же время это означает более жесткие ограничения для развитых стран.
Здесь представлено, как Peters и др. (2015) моделируют пути смягчения для "большой тройки" при ограничениях сценариев "инерция" и "справедливость".
Из Peters и др. (2015), обратите внимание, что "ЕС" включает в себя некоторые страны Восточной Европы, которые у Raupach др. были в разделе "реформируемые экономики". Светлые цветные линии и открытые точки представляют недавно сделанные обещания по смягчению последствий (INDC).
Даже при условии признания принципа "инерции", США должны ускорить свои сокращения эмиссии. Что-либо похожее на "справедливость" потребует малореальной декарбонизации их экономики за 20 лет. ЕС может продолжать следовать сложившейся траектории, но, судя по его собственным обещаниям, к 2030 году она значительно превысит даже путь "инерции". Китай должен немедленно достичь пика выбросов и снижать эмиссию гораздо быстрее, чем он обещает.
Давайте посмотрим, как обещания "большой тройки" выглядят на фоне глобальных траекторий, рассчитанных для 66% шансов пребывания ниже 2С и 3C:
Из Peters и др. (2015) (сверху) и дополнительных материалов к этой работе (снизу). Надписи 2С и 3С добавлены для наглядности.
Даже беглый взгляд на графики ясно показывает, что парижские обещания "большой тройки" не оставляют места для будущих выбросов всех остальных стран при цели 2С. Если мы хотим дать миру шанс остаться на уровне до 2 градусов, мы должны действовать гораздо лучше, чем мы до сих пор обещали. Чтобы сделать это хотя бы с некоторым подобием справедливости по отношению к развивающимся странам, от народов богатых стран и стран со средним уровнем дохода потребуется еще больше.
Вот видео с Climate Interactive, показывающее, во что складываются все парижские обещания, и что еще нужно сделать, чтобы добраться до цели 2С.
Я кратко обрисовал шаги, необходимые чтобы пройти путь из Парижа к двум градусам в моем посте The chance of staying below two degrees: INDCs and the Seven Ifs. Я также сделал набросок оценки вероятности добраться из Парижа до двух градусов.
С точки зрения некоторых развивающихся стран, даже сценарий "справедливость" на самом деле несправедлив, поскольку речь в нем идет только о разделе остающейся части "пирога". Тот факт, что "жирные коты" (экономики развитых стран) уже съели большую часть, игнорируется. Насколько этот факт влияет на раздел пирога зависит от того, с какого момента вы считаете.
Из дополнительных материалов Raupach и др. (2014):
Вообще говоря, экономисты полагают, что уровень смягчения 4% в год представляет собой максимальную скорость, с которой страна может декарбонизоваться без серьезного вреда для экономики. Поэтому, если брать точку отсчета раньше 2013 года, это возлагает на богатые страны бремя, которого они не смогут понести.
Если мы действительно должны достичь цели двух градусов, мы не можем действовать, задавая цели в отношении эмиссии на основе полной справедливости. Потребуется компенсация и помощь от богатых стран. Решение, насколько эта сумма будет велика, и кто будет платить, вероятно, будет в самом центре внимания парижских переговоров и за их пределами. Экономист Джеффри Сакс отмечает, что мир пока не реагирует достаточно быстро на финансовом фронте.
Пока что я рассматривал только распределение богатства и эмиссии между странами. Если взглянуть на распределение богатства внутри отдельных стран, картина становится более сложной.
Богатые прячутся за бедных.
В 1997 году, при подписании Киотского протокола, развитые страны взяли на себя большее бремя смягчения, чем развивающиеся. В то время отличить богатых от бедных было относительно нетрудным делом. С подъемом Китая ситуация поменялась: значительная часть человечества живет в стране со средним уровнем доходов и с эмиссией, характерной для богатых стран.
Кроме того, возросло неравенство внутри стран, поскольку экономический эффект быстрого развития еще не распространился на все уголки Китая, а в богатых странах плутократический класс продолжает обогащаться, в то время как средние и низшие классы заняты борьбой за существование. Во время Великой рецессии 2008-2009 годов состояния самых богатых в развитых странах, как правило, быстро оправились от удара, в то время как средний класс был затронут сильнее, их зарплаты и благосостояние не растут.
Как показывает график из Chancel and Piketty, неравенство между странами в настоящее время снизилось, что компенсируется растущим неравенством внутри отдельных стран.
Разделение на богатых и бедных больше нельзя свести к записыванию богатых стран в одну графу и бедных стран в другую.
На графике ниже (также из Chancel and Piketty) показано, как эмиссия распределяется между слоями населения: богатыми 10%, средними 40% и 50% бедных. (Если вам интересно, чтобы попасть в мировые верхние 10% в Северной Америке требуется индивидуальный годовой доход около $ 16000). Если вы одинокий профессионал в богатой стране с доходом $ 80000 или больше, вы, скорее всего, входите в верхний один процент по глобальным выбросам. Смотрите правую колонку в таблице 10. Средние выбросы североамериканских членов глобального "клуба 10% " - 32 тонны углерода на человека в год, для 1% этот показатель составляет 86 тонн.
Верхние 10% отвечают за почти половину мировой эмиссии, хотя большинство людей в богатых странах вовсе не обязательно сочтет всех их преуспевающими. Наибольшая часть этих людей живет в Северной Америке, но есть значительные популяции в Европе и Китае, а приблизительно треть из них рассеяна по остальным странам мира.
Средние 40%, люди со среднемировой эмиссией на человека в год, преобладают в Китае, но есть существенное представительство этой группы во всех регионах, в том числе в ЕС и в Северной Америке. Несмотря на то, что эта группа по богатству стоит выше среднемировых значений, она включает в себя самых бедных людей в развитых странах. Разумеется, все они стремятся влиться в верхние 10%. Да поможет нам Бог, если они добьются этого путем сжигания такого же количества ископаемого топлива, как и верхние 10% в настоящее время.
Беднейшая половина мира, в которой преобладают азиаты и африканцы, дает эмиссию на человека в год много меньше средней. Само собой, все они хотят быть членами мирового среднего класса, не более того. (Кстати, "Южная Африка" на диаграммах на самом деле означает "Африка к югу от Сахары").
Оксфам иллюстрирует это же крайне неравномерное распределение эмиссии своим графиком в виде вазочки.
Оценки того, сколько именно денег нужно передать от богатых к бедным на адаптацию к изменению климата и развитие экологически чистых источников энергии, сильно разнятся. На переговорах UNFCCC речь идет о сумме порядка $ 100 млрд. в год к 2020 году. Chancel and Piketty предпочитают сумму € 150 млрд. ($ 163 млрд.), но они оговариваются, что по разным оценкам это может быть от $ 65 до $ 325 млрд. (Для сравнения, план Маршалла, который помог восстановить Европу после Второй мировой войны, стоил около $ 32 млрд. в год в течение четырех лет в сегодняшних долларах). Вопрос: где взять деньги? Если уж говорить о справедливой системе, источником средств должны быть не просто богатые страны, а люди с высокой эмиссией, где бы они ни жили.
Chancel and Piketty рассматривают четыре различных стратегии для углеродного налога и высказывают предпочтение прогрессивной, при который источником денег являются верхние 10%. В результате североамериканцы финансировали бы 46% фонда адаптации, ЕС 16% и Китай 12%, остальной мир добавил бы оставшиеся 26%. Они признают, однако, что создание такой системы будет крайне сложным делом, как с административной, так и с политической точек зрения.
Поэтому они предлагают более простой вариант.
Просто, но полетит ли?
Вместо упомянутого выше налога, Chancel and Picketty предлагают ввести плату за полет для авиапассажиров. На уровне в среднем $ 57 за билет, это даст $ 163 млрд. в год. Грубо говоря, количество полетов у человека принимается за приблизительную характеристику его эмиссии. Один процент людей летает намного больше всех прочих, по делам и для развлечения. 90% вряд ли вообще летали куда-либо в течение всей жизни. Этот сбор должен намного превышать просто плату за выбросы углерода в ходе полета. Найдется немного случаев, когда авиаперелет можно признать базовой человеческой потребностью. В настоящее время авиационное топливо, как правило, не облагается налогом, так что добавление пошлины на билет исправит эту регрессивную аномалию.
Система со сбором на авиабилеты была бы не столь прогрессивной, как углеродный налог, зато она гораздо легче администрируется. Скорее всего, она будет очень непопулярной среди избирателей в богатых странах, и, само собой, ее возненавидят авиакомпании. Возможно, она получит вето от США, как это произошло с более ранней попыткой Европы ввести углеродный налог для авиакомпаний.
Похоже, чтобы собрать $ 100 млрд. богатые страны должны будут брать деньги из своих общих доходов, как некоторые из них уже обещали в Париже. Как и в других подобных случаях, от этих обещаний международной помощи нетрудно будет отказаться в пользу внутренних приоритетов. Кроме того, есть искушение рассматривать эти трансферы в рамках существующих бюджетов международной помощи, мало что к ним добавляя на решение климатической проблемы.
Тающие возможности надлежащей политики
Подводя итоги:
- Сокращение эмиссии углерода в целях обеспечения 66% шансов удержать потепление ниже 2 градусов Цельсия будет большой проблемой, даже если все страны согласятся сокращать свои текущие выбросы с равной скоростью.
- Несмотря на это, богатым все же придется проводить декарбонизацию гораздо быстрее, чем бедным.
- Отчасти просто из принципа справедливости.
- Отчасти потому, что бедные 50%, которые сейчас имеют очень небольшую эмиссию, с неизбежностью увеличат ее, и необходимо выделить известную долю бюджета для этого.
- Распределение будущей эмиссии на основе равных долей на человека независимо от страны приведет к непосильной нагрузке на экономики развитых стран и Китая. Полная справедливость невозможна.
- Обещанные сокращения эмиссии трех крупнейших эмитентов, Китая, США, и ЕС, в своем нынешнем виде не оставляют после 2030 года никакого места для эмиссии других стран, если иметь в виду бюджет для 2С.
- Если брать в расчет историческую эмиссию, нет никакого способа, которым Северная Америка и Европа могли бы выполнить свои обязательства по сокращению выбросов на основе принципа справедливости. Они уже использовали больше, чем их справедливая доля.
- Со времен подписания Киотского протокола в 1997 году ситуация изменилась, распределение людей по их ответственности за эмиссию больше не совпадает с госграницами. Существенная часть людей с высоким уровнем эмиссии сейчас живет в Китае.
- Текущая эмиссия в мире делится примерно по правилу 10:50. 10% людей отвечают за 50% выбросов, а 50% ответственны за 10%.
- Если вы читаете эти строки, вы почти наверняка входите в 10%, и вполне возможно, что и в 1%.
- Помощь беднейшим 50% людей в мире, чтобы они могли приспособиться к изменяющемуся климату и в состоянии были перейти к низкоуглеродным источникам энергии, потребует $ 100 млрд. в год или больше. Взять эти деньги с верхних 10% будет нелегким делом.
Если бы мир начал действовать совместно 20 лет назад, он мог бы применять политику в области климата, которая была бы эффективной, исполнимой и справедливой. Из этих трех характеристик хорошей политики в настоящее время нам, в лучшем случае, одновременно доступны лишь две.
Ссылки
Chancel, Lucas and Piketty, Thomas (2015) Trends in the global inequality of carbon emissions (1998-2013) & prospects for an equitable adaptation fund. Paris School of Economics. PDF
Peters, G. P., Andrew, R. M., Solomon, S., & Friedlingstein, P. (2015). Measuring a fair and ambitious climate agreement using cumulative emissions. Environmental Research Letters, 10(10), 105004. PDF
Raupach, M. R., Davis, S. J., Peters, G. P., Andrew, R. M., Canadell, J. G., Ciais, P., ... & Le Quere, C. (2014). Sharing a quota on cumulative carbon emissions. Nature Climate Change, 4(10), 873-879.
Thanks to George Morrison, Howard Lee and David Kirtley for their helpful comments.
Translation by matros_. View original English version.
